«Жил в этом аду». Об избитом ребёнке из Мончегорска узнали в Москве

На прошлой неделе Заполярье потрясла новость о том, что в городе металлургов молодой мужчина избивал пасынка. Причём делал он это не раз и не два.

Почему расследование началось только после того, как ребёнок попал в больницу? Подробности выяснила корреспондент «АиФ на Мурмане».

«Не один день врачи боролись за жизнь»

В марте в реанимацию мончегорской больницы доставили 8-летнего мальчика с серьёзными травмами. По данным следствия, ребёнка жестоко избил 24-летний отчим.

«У ребёнка были сломаны рёбра и рука, трещина в ноге, разрыв кишечника и ещё множество травм. Мальчику сожгли яички, его кидали в холодную воду. В больницу малыша доставили не сразу, поэтому начался перитонит. Не один день врачи боролись за его жизнь, и, к счастью, он пришёл в себя, – рассказала руководитель благотворительного фонда «Вместе поможем детям» Татьяна Осадчая. – Многих людей мы задействовали, чиновников, я лично передавала информацию помощнику детского омбудсмена. Они оказались не просто чиновниками, а людьми, которые прониклись ситуацией. Только благодаря общественному резонансу дело сдвинулось с мёртвой точки, хотя прабабушка начала бить тревогу ещё в июле».

Все причастные, по вине которых ребёнок последние несколько лет жил в этом аду, должны понести ответственность.

— Анна Кузнецова

Детский омбудсмен РФ Анна Кузнецова обратилась в Генпрокуратуру и Следственный комитет с просьбой дать оценку действиям уполномоченных органов, в том числе системе профилактики.

«Сейчас состояние здоровья ребёнка стабилизировалось, его выписали из больницы, но продолжают оказывать помощь на дому. Мальчик передан под временную опеку прабабушке, но фактически он продолжает проживать вместе с матерью, на глазах которой и происходили эти пытки. [...] Все причастные, по вине которых ребёнок последние несколько лет жил в этом аду, должны понести ответственность», – заявила уполномоченный по правам ребёнка в России Анна Кузнецова.

Следователи завели уголовное дело по статье «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершённое в отношении малолетнего», затем ещё одно – по статье «Истязание несовершеннолетнего». На мать мальчика тоже заведено дело за неисполнение обязанностей по воспитанию ребёнка.

«Во время предварительного следствия установлено, что причинение отчимом побоев мальчику носило систематический характер на протяжении длительного времени. При этом мать ребёнка неоднократно была очевидцем происходившего, однако мер для защиты не предпринимала и скрывала факты избиения сына», – сообщила старший помощник руководителя Следственного управления СКР по Мурманской области по взаимодействию со СМИ Алина Александрович.

Жертва или сообщник?

Как сообщила начальник отдела информации и общественных связей УМВД России по Мурманской области майор внутренней службы Валерия Филиппова, полицейские провели четыре проверки по фактам получения ребёнком телесных повреждений. Заявления поступали от прабабушки мальчика.

«В ноябре 2019 года ребёнок был опрошен инспектором подразделения по делам несовершеннолетних в присутствии педагога-психолога. Факт жестокого обращения в семье не нашёл подтверждения. Более того, в декабре малолетний прошёл психологическую диагностику, согласно заключению которой факты жестокого обращения в семье также отсутствуют. Всякий раз в беседе с полицейскими факты получения телесных повреждений со стороны отчима матерью и самим ребёнком отрицались», – прокомментировала Филиппова.

Есть мнение, что мать мальчика тоже не раз получала от мужа, поэтому, боясь очередной расправы, покрывала его.

«Я не очень верю в то, что мама была запугана, что она жертва. У меня нет доказательств, но человек ходил на работу, и никто не видел синяков, побоев, – поделилась мнением Татьяна Осадчая. – Женщину юридически не ограничили ни в каких правах – только в общении. Ребёнок находится в поле её зрения. Мальчик запуган детским домом, он очень боится, говорит, что всё хорошо, никто его не обижает».

Как же выходит, что ребёнок страдает, а окружающие этого не видят?

«У нас сложилось такое общество, что даже если человек хочет помочь ребёнку, он не знает, куда идти. А если сообщали, как в этой истории, никакой реакции может и не последовать. К мальчику домой пришли из подразделения по делам несовершеннолетних, посмотрели холодильник – на этом всё, написали, что претензий к семье не возникло. Люди жалуются, но некоторые органы реагируют спустя рукава. Есть очень много общественных организаций готовых помочь, их можно найти в другом городе и написать. Для этого введите в поисковой строке предложение «помощь женщине в трудной ситуации».  Они никогда не передают информацию о людях, которые рассказали историю, чтобы не подвергать их и их семьи опасности, – заверила Татьяна Осадчая. – Ребёнку нужна реабилитация, и психологическая, и физическая. И если как-то возможно помочь ему, я готова. Есть организации, которые предоставят помощь и лечение. Мы можем взять на себя расходы, но не знаем, с кем вести диалог по этому поводу».

Кстати, на прошлой неделе в ситуации разбирались в областном правительстве. Одновременно с этим глава региона предложил кандидатуру на пустующую с недавнего времени должность уполномоченного по правам ребёнка. Возможно, в детских проблемах будет разбираться руководитель социального приюта для детей и подростков «Берегиня» Алевтина Андреева.