Расследование уголовного дела о крушении ярусолова «Онега» в декабре 2020 года продолжается. Исписано 75 томов – и это не предел, ведь впереди ещё заключительная экспертиза.
Родственники погибших рыбаков опасаются, что дело могут не успеть передать в суд до истечения срока давности. Какие версии гибели экипажа обсуждают в семьях — в материале «АиФ– Мурманск».
«Всему виной деньги»
Одна из ключевых версий крушения «Онеги» — плохое техническое состояние судна. Дело в том, что его несколько раз перестраивали: изначально «Онега» была тральщиком, потом краболовом, затем ярусоловом. Рыбаки, которые ходили на траулере, говорили, что это непотопляемое судно — оно как поплавок, но затем его сильно облегчили и удлинили, чтобы взять побольше рыбы, установили оборудование ярусолова, поэтому остойчивость судна была нарушена.
«Я считаю, всему виной деньги: ремонт судна не был произведён должным образом, как и кто его проверял — отправные точки в этом деле», — уверена мама погибшего матроса Владимира Тимербаева Людмила.
Рыбаки «Онеги», звонившие домой, не раз рассказывали о поломках на пароходе.
«У «Онеги» то насосы ломались, до двигатель глох, какие-то запчасти рыбаки вообще сами покупали. Нам известно, что пароход приобретали, чтобы сдать на иголки и получить деньги за утилизацию», — рассказала Алёна, жена погибшего старшего мастера обработки рыбы Игоря Бондаренко.
Вторая версия, которой изначально придерживалось следствие, — обледенение судна. Конечно, в декабре у берегов Новой Земли из-за разных течений погода переменчива и капризна: то штиль, то сильнейшие ветра, мороз — год на год не приходится. Однако эту версию родственники категорически отвергают.
«Никогда не поверю, что «Онега» затонула из-за обледенения, потому что половина экипажа работала, а половина спала. Неужели люди спокойно легли бы спать, зная, что могут не проснуться?» — вопрошает Людмила Тимербаева.
Игорь Бондаренко, звонивший домой незадолго до трагедии, рассказывал, что экипаж постоянно «окалывался», все были измождены от тяжёлой работы.
Если бы им был дан приказ уйти в бухту, никакое обледенение их не погубило, а они стали вылавливать дальше ярус.
«Мы считаем, что произошла аварийная ситуация, обледенение, они позвонили и попросили помощи, но владелец компании не отреагировал. Понимаете, это конец года, нужно было до 31 декабря успеть выловить квоту. Если бы им был дан приказ уйти в бухту, никакое обледенение их не погубило, а они стали вылавливать дальше ярус. Это было неадекватное решение, — уверена Алёна Бондаренко. — Вроде бы капитан много лет ходил в море и понимал, что погодные условия не позволяют ставить ярус. Кроме того, у них на борту уже было около 90 тонн рыбы, муж говорил, что судно способно взять около 100 тонн. А владелец считал, что можно вылавливать до 150 тонн. Получается, вполне возможен перегруз судна».
Выходит, это уже третья версия. На встрече с родственниками погибших председатель рыболовецкого колхоза им. М. И. Калинина Андрей Заика сказал: крушение «Онеги» — результат стечения обстоятельств, если бы не выбирали ярус, какая бы погода ни была, судно бы не затонуло.
Установить подлинную причину крушения помог бы подъём судна, с просьбой об этом родственники писали даже президенту России Владимиру Путину.
«Командующий Северным флотом мне сказал, что у них есть всё оборудование для подъёма судна, нужен только приказ главнокомандующего. Конечно, это дорого стоит — ранее звучала сумма 1 млрд рублей, — рассказала Алёна Бондаренко. — Нам известно точное место гибели судна, оно затонуло на глубине 130 метров».
Паника на борту
Ярусолов «Онега» затонул в течение трёх минут, об этом говорят выжившие члены экипажа.
На мостике он увидел, как бегают раздетые матросы, пытаются оторвать обледеневшие привязанные плоты.
«Я всё время думаю: почему столько людей оказалось на палубе? Почему 10 человек были в шортах и футболках, а не в гидрокостюмах? Или этих гидрокостюмов не было в каютах, или их невозможно было надеть? — задаётся вопросами Алёна Бондаренко. — Как рассказывал выживший штурман, он долго смотрел кино после вахты, которая закончилась ночью, потом лёг спать. Вдруг судно накренилось, его это насторожило, он выбежал. Повсюду была вода, как он сказал, выше щиколотки. На мостике он увидел, как бегают раздетые матросы, пытаются оторвать обледеневшие привязанные плоты. Он надел гидрокостюм, который находился на мостике. По правилам там лежат три гидрокостюма — капитана, старпома и штурмана. Получается, он надел чужой гидрокостюм? Затем сорвал сигнальный буй и стал отплывать от судна. Он слышал крики людей, но понимал: если он не отплывёт, его попросту затянет. Буй сработал не сразу, двоих выживших рыбаков нашли спустя время. Когда судно «Войково» подошло, «Онеги» уже не было видно».
Второй выживший — матрос, он находился в самом низу судна, ему надо было ещё успеть подняться. Он надел свой гидрокостюм, в который попала вода, поэтому, когда его вытащили, он был в очень тяжёлом состоянии.
По словам выживших рыбаков, на судне была паника.
Если бы рыбаки знали правила, может быть, выживших было бы больше.
«А почему возникла паника? Дело в том, что сейчас проверка портнадзора необязательна, капитан сам может провести учения по борьбе за живучесть. Это категорически неправильно. Эти мероприятия по технике безопасности просто не проводились. Если бы рыбаки знали правила, может быть, выживших было бы больше, — считает мама погибшего боцмана Игоря Елисеенкова Любовь. — Мой муж 25 лет отходил капитаном, он отвечал за всё: за плохую рыбу, за болезнь экипажа, за учения — за всё. Я считаю, капитан «Онеги» Александр Баранов что-то упустил, но полностью его винить не могу. Возможно, им не нужно было это судно, тогда зачем его выпустили в море?»
В первые годы после гибели «Онеги» рыболовецкие компании ужесточили требования борьбы за живучесть: рыбаков стали больше обучать, заставляли нырять, надевать жилеты. Однако со временем всё вернулось на круги своя.
Полгода со дня гибели «Онеги»
Полгода со дня гибели «Онеги»
