В преддверии Международного дня саамов, который отмечают в начале февраля, студентам предложили ответить на вопрос, что они знают о саамах. Ответы ошеломили: «живут в хижинах, в иглу». Удивило утверждение о том, что «саамы отказались от цивилизации».
Так ли это на самом деле? Как сегодня живёт малочисленный народ, рассказали представители старинных саамских родов: Анна Терентьева, наследница рода Сорвановых и Виктория Гусева – из Даниловых.
Её страсть – образование
Ольга Кондрашкина, «АиФ на Мурмане»: – Виктория, вы с мужем родились и выросли в селе Ловозеро, Центре проживания Кольских саамов. Что побудило вас стать городскими жителями?
Виктория Гусева: – Я не хотела в город. Муж меня уговорил ради детей. Вначале ставила условия, чтобы речка была, чтобы я горы видела, природу. Как в селе: вышли дети во двор, и ты спокоен за их безопасность. Он спорил: «Разве в городе это невозможно?» Я настаивала: квартира здесь, работа. Я ведущий специалист в районном отделе образования. Меня уважают, авторитет. Приедешь в город – опять надо доказывать, кто ты такой.
– Как вы решились переехать?
– Муж сказал, что у Вероники есть данные, подходящие для лёгкой атлетики. Специалисты подтвердили, что она бегает очень хорошо, от природы дано. Начались тренировки, всё получалось, ей нравилось. В Ловозере нет легкоатлетического манежа, условий для развития её спортивного таланта. В Мурманске это есть. Мы переехали. Ей поставили технику, и она побежала. Вероника добилась высоких результатов, ставила рекорды. И Мурманск стал ей мал. Сейчас она учится в Москве, в ЦСК, можно сказать, в сборной России. Если бы мы остались в селе, наши сыновья не реализовались бы в хоккее. Сейчас успешно тренируется и Тимофей (10 лет), и Володя, ему скоро 8, три года Витеньке.
– Ради таланта детей переезд оправдан. Но с четырьмя детьми поехать туда, где никто не ждёт?
– Три года мы снимали квартиру. Потом, как многодетной семье, нам выдали участок в Восточном микрорайоне. Материнский капитал, кредиты, мы оба работаем, муж – предприниматель. Он сам построил дом в два этажа. Рядом озеро, лесополоса, сопки, если смотреть на восток со двора. Муж каток залил, летом футбольные ворота ставим. У нас безопасная среда, принцип природосообразности мы сохранили. А если смотреть на запад, видны девятиэтажки, город рядом. Благодаря мужу всё получилось, мы живём в своём доме.
– Резкая смена питания. Как решаете проблему?
– Мой отец – рыбак, в доме много рыбы. У нас только оленина. Дети не могут есть говядину, не переваривается она у них, может, на генетическом уровне не идёт. Я оленину покупаю в городе, частенько отец привозит. Ягоды сами собираем. Мой отец работает в 60 км от Ловозера, ездим к нему на лодках. Он метеоролог, себя считает лесным человеком.
Отказались или нет?
– Говорят, саамы отказались от цивилизации. Это так?
– Удивляет такое мнение, не совсем приятно это слышать. Неужели настолько люди не знают о коренном народе Кольского Севера? Я даже расстроилась по этому поводу. Мы с мужем саамы. У нас в доме гаджеты, компьютеры, различная техника, телевизор, моющий пылесос, стиральная машина. Мы идём в ногу со временем.
– Ваши дети знают, что они саамы?
– Они гордятся. Тимофей однажды сказал мне, что хочет школьную форму, которая будет саамской.
Саамы уникальны своей природной натурой. По характеру добрые, нет зла, тихие, смиренные. Готовы помогать своим.
– В чём особенность нации?
– Нас очень мало. Саамы уникальны своей природной натурой. По характеру добрые, нет зла, тихие, смиренные. Готовы помогать своим. Когда я сдавала на категории, конкурсы разные, профессиональные, в которых побеждала, когда писала курсовые, все родственники занимались с малышами. Мой путь к успеху только начинался, они помогли.
– Да, о Виктории Гусевой так и говорят, что у неё какая-то страсть к образованию! Это правда?
– Хочется знаний. Тебе и в жизни интересно, многое понимаешь по-другому. Первые два высших образования я получала параллельно: психология и на четвёртом курсе английский язык. Второе – платное, но я хорошо училась, потому получала субсидию. В 2019 году с красным дипломом окончила магистратуру также в МАГУ (психология управления). Хотела пойти в аспирантуру, но её нет по психологии.
– Прощай, аспирантура?
– Ну что вы! Непременно осуществлю свою мечту. Хочется получить учёную степень, что позволит работать в вузе. Я себя уже вижу в университете. Мне хочется преподавать, транслировать знания. Современная молодёжь мне, безусловно, нравится, с ними можно рассуждать, дискутировать.
Она любит тундру
– Анна, ваш муж – коми-ижемец Иван Терентьев. Почему вы себя называете Сорвановой-Терентьевой?
Анна Терентьева: – Я одна у папы, девочка не носитель фамилии. Для меня очень важно, чтобы она звучала. Отец был оленеводом, всю жизнь работал в тундре. Дедушка Константин Александрович Сорванов – самый знаменитый пастух, он много сделал для оленеводства. Был среди первых организаторов колхоза «Тундра». В 1965 году впервые оленевод-саами был награждён орденом Ленина. Это был мой дед.
Это не работа – удовольствие: кормить усталых пастухов, хлопотать по хозяйству, обшивать, обстирывать. Всему научила мама.
– Ваша мама Валентина Дмитриевна Рочева, ставшая Сорвановой, ижемка?
– Мама – чистокровная коми. Я первая полукровка в саамском роде Сорвановых. Родилась и выросла в тундре. Мама была чумработницей. Я работала как она, но называлась «оленевод III разряда». Звучит! Это не работа – удовольствие: кормить усталых пастухов, хлопотать по хозяйству, обшивать, обстирывать. Всему научила мама. Она светлый, добрый человек. Я не доучилась в сельскохозяйственном техникуме, не стала ветеринаром. Папа был в крайне тяжёлом состоянии. Мама уже умерла, я не могла не приехать ухаживать за любимым отцом. Папа умер, к учёбе я не вернулась. Мне тундра нужна! Невозможно в тундру не влюбиться.
– Вы себя ощущаете какой национальности?
– Я больше саами. Эти две нации для меня конкретно как одно целое. Без коми нет саами, а без саамов нет коми. В Ловозерском районе мы все едины, нет разницы. У меня уважение к обеим культурам.
«В квартире тошно»
– Вы знаете саамский язык?
– Немножко. Я учу язык. Не всегда получается, много домашней работы, четверо детей, но я очень стараюсь.
– Справляетесь? Вдруг пятый или шестой?
– А почему нет? Мы молодые, справимся, всё сделаем, сможем. Муж очень любит детей, они на нём гроздьями висят, балуются, играют. Нам невыносимо жить в квартире, тошно. Нам нужна природа, чтобы вышли во двор, дрова покололи, снег почистили, воды принесли, чтобы было движение. Нам свобода нужна.
– В тундре автобусы курсируют? Каким образом на пару дней?
– Забавно звучит. Я же на снегоходе научилась давно, ещё на «Буране». Сейчас у меня свой Lynx. Муж далеко пасёт оленей, в 100 км от села. Я не боюсь сама ездить, когда видно дорогу. Летом мы выезжаем в тундру в полном составе. Дети видят работу отца, их тянет туда.
Пастухи живут в чуме?
– Что скажете о мнении одной студентки, будто саамы отказались от цивилизации?
– Как мы можем отказаться? Нам удобнее жить в таком мире. Оленеводы как были в бескрайней тундре, так и пасут там оленей. Дедушка и бабушка жили в чуме. Сегодня лёгкие мобильные чумы используют лишь весной, когда оленевод дежурит со стадом, важенок беременных охраняет. Давно в тундре стоят рубленые дома, оленеводческие базы для каждой бригады. Было время керосиновых ламп – сейчас электричество, спутниковый интернет, вертолёты, телевизоры, у всех мобильники.
– Как вы успеваете вести свой блог «Ловозерский оленевод»?
– Это безумное удовольствие приносит. Начала я писать в память о папе. Думала, будет чисто семейная рубрика с воспоминаниями, частичками прошлого. Расцвет оленеводства – это заслуга всех пастухов. И я стала рассказывать об оленеводах, о жизни в тундре.
– Есть отклики?
– Много хороших, типа молодец. Есть негативные: зачем ты это делаешь, умничаешь, да куда ты лезешь. Обзывают лопаркой, потому что я в тундру люблю ездить, для меня это как глоток свежего воздуха, мне необходимо это. И я стала всем говорить: да, я лопарка, очень современная, чего отнекиваться. Здорово же!
У меня крепкая семья, любовь, но самое главное – уважение и доверие. Да-да, именно уважение, мы с Ваней очень уважаем друг друга.
Моя заветная мечта, чтобы оленеводство сохранилось!
– У вас есть мечта?
– Я очень люблю тундру, людей в ней. Моя заветная мечта, чтобы оленеводство сохранилось!
Письменность для саами. Сколько алфавитов у коренного народа Севера? 
Как их мало! С какими проблемами сталкиваются саамы 
Голос саамского народа. О языке, традициях и исчезнувших посёлках