Не так давно в свет вышла книга «Театр – судьба» Василия Киселёва, который почти 20 лет был главным режиссёром мурманской драмы.
Ко Всемирному дню театра «АиФ–Мурманск» публикует рецензию на «книгу жизни» замечательного режиссёра.
Время оттепели
В 1963 году Василий Васильевич Киселёв вошёл в новое здание Мурманского драматического театра и оценил его как очень современное, прекрасно технически оборудованное, с хорошей акустикой, удобное и для актёров, и для зрителей, понравилось ему и архитектурное решение.
Это были 60-е годы, автор пишет, что «дух оптимизма, молодой энергии ощущался во всей… жизни города», возрождающегося после войны. Киселёв рассказывает, как дружили с соседями по площадке, вместе встречали праздники, ходили и в лес, и в театр. Василий Васильевич прекрасно играл на баяне и часто «аккомпанировал пляшущим». Это была жизнь открытым миром, эпоха оттепели, время расцвета советской театральной культуры и мурманского регионального театра. Рассказывая о новых постановках, он одновременно описывает простой быт семьи, работу в школе жены Нины Романовны, успехи детей.
Мурманский драматический театр 60-х годов был моделью советского общества. Здесь служили фронтовики: актёры Корнелий Баздеров, Вахтанг Туманов, Борис Соловьёв, директор театра Валерий Минин. Позднее в труппу вошёл Сергей Медведский, который оказался в оккупации в составе театра Радлова, игравшего и для немцев, поэтому актёр отбывал ссылку, там и получил звание заслуженного артиста Тувинской ССР. Киселёв отмечает «порядочность и верность» Медведского. Актёров приглашали из Вологды, Москвы, Рязани… Приезжала молодёжь с высшим театральным образованием, рядом служили те, кто после фронта воплощал свою мечту. Один из актёров, участник войны, после контузии с трудом следовал указаниям режиссёра, срывался на репетиции, тем не менее выходил на сцену.
Заведующий музыкальной частью Роберт Холопов имел консерваторское образование, освоил новые способы работы над спектаклем, был музыкантом от Бога. В разное время здесь работали замечательные художники: Свищёв, Чудзин, Гарпинич. А режиссёру надо было в условиях незаконченного строительства репетировать спектакли, выпускать их в короткие сроки.
«Такое я мог вынести только при моей сибирской, военно-морской закалке и в возрасте Христа!» – пишет Киселёв.
Творческие принципы
Василий Киселёв родом из Южно-Енисейска, мама и сестрёнка умерли в войну, отец работал кузнецом по 12 часов в сутки, чтобы кормить пятерых детей. Школьные учителя, ссыльные финны, привили вкус к рисованию, литературе и театру. Несмотря на огромное желание заниматься искусством, он поступил в одно из старейших военно-морских учебных заведений – ВВМУ им. Фрунзе в Ленинграде. Выбор был очевидным: в училище кормят, одевают, дают нужную профессию. И хотя служба на Тихоокеанском флоте проходила успешно, судьба вновь привела его в Ленинград – в театральный институт на курс, набранный Георгием Александровичем Товстоноговым. Сквозной темой книги становится верность основным принципам режиссуры учителя и его школы русского психологического театра.
Военно-морская закалка сформировала сильный принципиальный характер. Заслуженная артистка РФ Елена Царёва рассказывает, как в сложном для театра 1987 году её пригласили в труппу по конкурсу. Принимал Киселёв, он произвёл впечатление «профессионала старой закалки, ответственного до мелочей, щепетильного, уважительного». Актриса узнала, что Василий Васильевич высоко оценил её способности, обаяние, темперамент.
«Я ему благодарна за то, что моя театральная судьба в мурманской драме пошла от него», – сказала она.
В этой ситуации проявился ещё один важный творческий принцип режиссёра Киселёва: «На собственной шкуре я понял, как важно для режиссёра, актёра успешное начало... Потом можно испытать неудачи, срывы, но первый шаг должен быть успешным. Появляется вера в себя».
В книге многие страницы посвящены работе с одарённой молодёжью. Режиссёры Валентин Овечкин, Валерий Келле-Пелле, Григорий Михайлов, Вениамин Фильштинский начинали свой путь в мурманской драме, открывали театральный сезон своими спектаклями. Обычно это была самая успешная постановка предыдущего года.
Критика Ефремова
Профессионализм режиссёра заключается в строгой оценке своей работы. Так, сезон 1972–1973 годов Киселёв считает в театре «провальным» и ответственности с себя не снимает. Он рассказывает о работе над пьесой В. Лаврентьева «Человек и глобус», которая привлекла внимание актуальной темой создания атомной бомбы и характером главного героя, напоминающего физика Курчатова. Спектакль не получился – «не удалось преодолеть слабость драматургии». Он также тщательно анализирует и творческие удачи, рассматривая спектакли с позиции критиков и зрителей. Из множества собственных интереснейших постановок режиссёр выделяет «104 страницы про любовь» Радзинского, «Троянской войны не будет» Жироду, «Клопа» Маяковского. А ещё были арбузовская «Таня», чеховская «Чайка», «На дне» Горького.
Киселёв не принимает на веру авторитет признанных мастеров. Посмотреть постановку своей пьесы «Так и будет» приехал Константин Симонов. После спектакля, который ему понравился, он обратился с авансцены к зрителям, читал стихи. Возник тёплый контакт знаменитого поэта с публикой, актёрами, режиссёром. Было взаимное желание сотрудничать. А вот Олегу Ефремову повезло меньше. В отсутствие режиссёра он смотрел в мурманской драме производственную пьесу «Ангарская баллада», возможно не самую удачную, и передал через директора, что нельзя «опускаться до такой драматургии». В ответ на совещании театральных работников Киселёв раскритиковал поставленную в МХАТе Ефремовым пьесу «Сталевары» по тому же принципу. А вот резюме Василия Васильевича: «Насчёт «Ангарской баллады» он был прав. Но и я тоже».
Эта книга может считаться своеобразным методическим пособием для главного режиссёра, поскольку есть общие принципы, определяющие успех театрального дела в любую эпоху, среди них – «чувство общего дела… и твёрдый характер».
Автор рассказывает о подборе репертуара, знакомстве с драматургами, общении с органами власти, освещает шефскую и общественную работы, помещает в книгу планы выпуска спектаклей, графики посещаемости, денежный сбор. Успех общего дела, по мнению Киселёва, во многом зависит от взаимопонимания директора и режиссёра. Там, где начинается «театральная война», разрушается и театр. Василий Васильевич тяжело пережил эту драму. Он резко пишет о том, что для него в жизни и в искусстве неприемлемо: потребительство, пошлость, утрата нравственных ценностей, превращение театра в сферу увеселения и услуг.
В какой-то момент по семейным обстоятельствам Киселёв принимает приглашение стать главным режиссёром Севастопольского драматического театра имени А. В. Луначарского, но душой, видимо, остаётся на Севере. Он возвращается каждый раз, когда его приглашают для постановки спектакля, а опыт и авторитет требуются для разрешения конфликтов. Окончательное возвращение в Мурманск в 1997 году было вызвано «трудностями выживания и ростом национализма на Украине».
Вся жизнь Василия Киселёва заключает в себе драгоценный мир великого времени и цельных людей, который не повторится никогда.