В советские годы учёные называли Кольский полуостров краем непуганых птиц. Сегодня, наверное, у нас уже и не осталось таких мест, где не ступала бы нога человека. Однако уникальные заповедные уголки всё же сохранились.
«Непуганые птицы остались разве что на востоке, в тундре. Бывает, идёшь по таким местам и думаешь: уж тут-то точно человек не бывал, а потом — бац! — и пластиковая бутылка или консервная банка попадается. Я думаю, на Кольском полуострове не осталось неисхоженных мест, особенно зимой на снегоходах всё давно объездили», — признался в интервью «АиФ–Мурманск» начальник орнитологической экспедиции, заведующий сектором природы края Мурманского областного краеведческого музея Алексей Большаков.
Возвращение в поля
Александра Михова, «АиФ–Мурманск»: — Алексей, я с удивлением узнала, что около 30 лет музей вообще не проводил исследовательские экспедиции. Почему?
Алексей Большаков: — Совершенно верно, начиная с конца 80-х и вплоть до 2015 года экспедиции не проводились — не было финансирования.
— Получается, сейчас с финансированием стало лучше?
— Да, сейчас получше. И коллектив у нас интересный подобрался, поначалу на энтузиазме работали в полях: нам выделяли только на тушёнку 2 тыс. рублей, и мы отправлялись в экспедицию. Сегодня музей закупил лодку, оборудование, квадрокоптер, фотоаппарат, объективы — всё благодаря проекту «Интерактивная карта Мурманской области», над которым мы сейчас работаем. Это будет карта с основными туристическими объектами и достопримечательностями Кольского полуострова — около 300-400 точек надо будет нанести. В первую очередь это интернет-проект, но хотелось бы ещё установить интерактивные столы в музеях региона, чтобы дети могли всё потрогать. Саму карту мы завершим уже в 2023 году, но наполнять её можно будет и потом.
— За это лето вы изучили центральные районы Кольского полуострова. Как изменилась природа за то время, что вы снова работаете в полях?
— Все восемь сезонов мы старались побывать в разных уголках Кольского полуострова. Вот только на Рыбачий возвращались неоднократно: количество туристов там заметно выросло. Много любителей пофотографировать птичьи базары, а это приводит к сокращению популяций, некоторые колонии вообще исчезли, например бакланы на мысе Шарапов. Фактор беспокойства увеличился, это не может не сказываться на природе. На мой взгляд, нужно ограничивать посещение этих мест в мае — июне, пока птицы гнездятся. Пусть туристы приезжают в июле-августе.
— Были ли какие-то сложности во время экспедиций?
— Основные сложности на Севере связаны с погодой. Однажды на подходе к Рыбачьему попали в шторм, лодку подбрасывало так, что мы на несколько секунд зависали в воздухе. Пока выгружались, все вымокли.
Залётные гости
— Остров Кильдин — одно из самых таинственных мест. Чем запомнились полевые работы там?
— На Кильдине мы были всего неделю. Это была орнитологическая экспедиция, мы исследовали птиц, знакомились с теми, ктотам обитает. Пытались сделать интересные снимки. Например, сфотографировали выветренные «камни-сундуки», озеро Могильное, сходили к маякам, поснимали гнёзда поморника, гуся-гуменника, серебристой чайки, гаги.
Меня поразило количество диких гусей на острове. На каждом километре можно найти 2-3 гнезда гуменника. Это достаточно большая концентрация. В следующем году обязательно вернёмся и посмотрим, что изменилось.
— Как долго готовится экспедиция?
— За год где-то планируем, какими маршрутами пройдём следующим летом. Например, в этом сезоне побывали в Палкиной Губе, там очень интересные биотопы — кулики, журавли, выводок вяхирей, поэтому хочется их изучить подробнее.
— Знаю, что вы побывали и в Ловозерье. Что там уникального удалось обнаружить?
— Там мы проложили сеть маршрутов протяжённостью почти 100 км. Помимо исследовательской деятельности, мы пополняли фонды музея: яйцо кукушки, наконец, появилось в коллекции. Ходили по болотам, вдоль рек и нашли крупную колонию малой чайки, которая не так давно у нас появилась — в 90-е годы начала залетать. Прежде мы встречали её под Мурманском, но потом она улетела. Нужно изучать чайку, чтобы понять, закрепится она в области или нет.
Вообще, это долгосрочный проект, результатом которого должна стать публикация атласа-определителя птиц Мурманской области с фотографиями. Сбор материалов идёт уже около 10 лет, ещё парочка — и, надеюсь, выпустим его.
— Какие удивительные виды птиц обитают в Мурманске?
— На днях меня коллеги попросили помочь, рассказать, кто встречается в районе памятника «Алёша». Я насчитал 56 видов птиц! Например, два вида гаги, мы их и не замечаем, а их сотенные стаи под Кольским мостом каждый год плавают. Пролетают журавли, лебеди, залетают совы, гнездятся в городе дербники, зимуют ястребы-тетеревятники, ястребы-перепелятники, есть две колонии ласточек-береговушек. Это всё в окрестностях Зелёного мыса и на берегу Семёновского озера.
— Кто бы мог подумать, даже ласточки встречаются! Скажите, а когда вы начали увлекаться изучением птиц?
— В советское время все любили коллекционировать. Я с семи лет начал собирать птичьи яйца. Наверное, видов 80 набрал. Поначалу, конечно, были утка и чайка, а потом оказалось, что только уток 30 видов и чаек — 20. Пришлось всё это изучать, а потом хобби переросло в профессию. Около 20 лет я мечтал найти гнездо оляпки, обнаружил его лет пять назад, а потом встречал каждый год по 5-6 штук! До сих пор ещё не нашёл гнездо совы, дятла, надеюсь обнаружить. Бывает, найдёшь, а там уже птенцы — опоздал, значит.
С 2007 года я занимаюсь кольцеванием птиц в Мурманске. Однажды на остановке Карла Либкнехта окольцевал птенца дрозда, а через год его съели в ресторане Франции — там они считаются деликатесом. В окрестностях города мы много кольцевали чаек, география возвратов очень большая — Франция, Германия, Польша.
Ближе к хантам
— Правда, что на реке Воронье открыто пять первобытных стоянок — от мезолита до бронзового века? Знаю, что вы и там успели этим летом поработать.
— Помимо орнитологической экспедиции, мы проводили ещё и археологическую, этим занимается мой коллега — первый мурманский археолог Георгий Дзенисов. В 70-е годы на Вороньей вели раскопки карельские учёные, были обнаружены древние стоянки, какие-то из них были в те времена затоплены. Однако часть памятников сохранилась, и сегодня можно продолжить их изучение. Кроме того, в тех же местах, которые считались затопленными, было обнаружено ещё пять новых стоянок. Предварительно они датируются различными периодами – от раннего мезолита до эпохи бронзы. Сейчас пока были разведочные шурфы, мы обнаружили орудия труда и обломки кварца, для полного изучения нужен широкий раскоп.
— Вы бы хотели, чтобы в этих местах шли большие раскопки, или нужно всё оставить как есть?
— На Вороньей можно было бы и не трогать ничего, с моей точки зрения. Однако у нас есть ещё несколько обнаруженных памятников, например на озере Поповском в селе Ловозеро. Это излюбленное место отдыха северян, там проводят саамские праздники. Кроме того, из-за паводка берег постепенно обрушается. Вот там необходимо проводить раскопки на широкой площади, чтобы узнать, что происходило в древности.
Большинство стоянок на Поповском озере представляет собой смешанные комплексы – от раннего неолита до бронзы. Несколько интересных находок мы там уже обнаружили. Даже по осколку горшка, его структуре, узору можно установить, какое это было время, чем занимались древние люди.
— А можно ли что-то сказать о народности древних людей? Кто это были, саамы?
— Такие подробности можно узнать из находок погребений, которые у нас есть на Оленьем острове. В 2012 году был сделан анализ ДНК, который показал, что они ближе всего к хантам и манси.
— Какая дальнейшая судьба тех находок, что вы обнаружили во время экспедиции?
— Мы обязаны сдать их в музей, они становятся экспонатами. К нам приезжают коллеги из Кольской археологической экспедиции, учёные-трасологи рассматривают орудия в микроскопы. От них мы и узнаём о датировке, сравниваем находки с уже имеющимися аналогами.
— Есть у вас любимое место на Кольском полуострове?
— Есть, в Ловозерье. В 12 км от села в горах находится озеро Светлое. В нём прозрачная вода, в которой обитает палия (красная рыба из семейства лососевых). Там невероятно красиво! В штиль кажется, что дождь идёт: рыба играет, и по озеру расходятся круги. Рядом отвесная скала. Из озера течёт ручей, который впадает в реку Светлую с чистейшей водой. Пока я жил в Ловозере, мы ходили туда и зимой и летом.