Вечер воскресенья навсегда окрасил майские праздники на Кольском Севере в траурный цвет. В столичном аэропорту Шереметьево совершил экстренную посадку лайнер «Сухой Суперджет 100», из самолёта не смог выбраться 41 человек, из них 26, включая двоих детей, – жители Мурманской области.
«Матери боюсь говорить»
К полуночи в аэропорту посёлка Мурмаши собрались родственники пассажиров рейса SU 1492 Москва – Мурманск, спасатели, психологи, врачи, чиновники и все те, кто пытался улететь в это время в столицу. Людей объединяли страх, растерянность и боль за тех, кто уже никогда не вернётся домой.
«Мой младший брат Роман из Владивостока летел в Мурманск с пересадкой в Москве. Здесь его должна была встретить жена Татьяна. Маме 81 год, она потеряла дар речи, узнав о трагедии, с ней сейчас медицинские работники. Мама живёт в Воронежской области, на опознание брата полетел я, даже не знаю, как ей сообщить, что его больше нет. Боюсь звонить», – рассказал по телефону Олег Савельев из Санкт-Петербурга.
Сестра и мама мурманчанки Алёны Мартыновой приехали в аэропорт после полуночи с одной лишь надеждой: только бы она была жива, вопреки тому, что в списке выживших её имени нет. Но нет, их дочь и сестра сидела в 17-м ряду, а в хвостовой части самолёта практически все погибли.
«Алёнушка была светлым человеком, порадоваться могла и всегда прийти на помощь. Она за всё хваталась и делала с душой, – рассказал «АиФ на Мурмане» уполномоченный по правам человека в Мурманской области Михаил Шилов. – Алёна – сложный человек: несговорчивая, со стержнем. Если была уверена в своей правоте, то не считалась с чинами и званиями, а отстаивала свои убеждения».
Такой её и запомнили все, с кем ей, сотруднице Министерства по внутренней политике Мурманской области, приходилось работать: и саамы, и поисковики, и молодёжь.
Вышли из ада
В понедельник в Мурманск стали возвращаться выжившие в этой авиакатастрофе. Про таких в народе говорят «родился в рубашке». Теперь у них есть один на всех второй день рождения.
«Я сидел в середине самолёта. Как таковой давки в салоне не было, по крайней мере начиная с десятого ряда и до зоны эвакуации. Сначала открылся аварийный выход с правой стороны, а затем слева. После экстренной посадки через две минуты я был уже на улице», – рассказал пассажир рейса SU 1492 Дмитрий Харинин.
Среди выживших и глава Североморска Владимир Евменьков: он сидел в шестом ряду, затем помогал бортпроводнице открывать заклинившую после удара о землю дверь аварийного выхода. «Нас спасли две девчонки бортпроводницы, открывшие двери аварийных выходов», – считает он.
В Мурманск уже успел вернуться и капитан команды «Норманны» Михаил Савченко. Он тоже поблагодарил экипаж за оперативную и слаженную работу. И попросил не травить тех, кто вышел из лайнера с чемоданами в руках: «Я не думаю, что хоть один человек в этом горящем аду хладнокровно и обдуманно тащил чемоданы. Не знаю, как работает психика в таких ситуациях, вопрос к экспертам. Возможно, многих просто переклинило, действовали на автомате».
Город стонал от скорби
Северяне несут игрушки, свечи и цветы к импровизированным мемориалам по всему региону. Памятник жертвам интервенции в Мурманске утопает в красных гвоздиках.
«Мы, дети Великой Отечественной войны, знаем, что такое боль утраты. В мирное время погибает так много людей, детей. Когда узнали о трагедии, решили возложить цветы и игрушки. Хотелось бы больше добра, чтобы техника была хорошая. Есть виноватые, сами собой такие трагедии не происходят, это халатность. Обязательно нужно, чтобы всё расследовали и никогда не повторяли. Мы молимся за это», – рассказала «АиФ на Мурмане» участница организации «Дети Великой Отечественной войны» Эфет Шумова.
Вечером в понедельник около пятисот северян вышли на митинг. Митрополит Мурманский и Мончегорский Митрофан провёл молебен в память о погибших. Из порта доносился протяжный гудок, который поддержали все проезжающие автомобилисты. Город стонал от скорби.
«Никого на борту самолёта я не знала. Но это наши люди, родные северяне. Это горе не только для Мурманска – для всей страны. Не дай бог любому народу такое ощутить», – не сдерживая слёз, сказала мурманчанка Татьяна Михайловна.