Примерное время чтения: 8 минут
713

Кому на Севере жить хорошо? А. Водопьянов об объединяющем свойстве культуры

АиФ на Мурмане №15 14/04/2021
А. Водопьянов: «Залезть на стул проще, чем выдержать первые три сцены!»
А. Водопьянов: «Залезть на стул проще, чем выдержать первые три сцены!» / Александр Микулин / Мурманский областной драматический театр

Мурманский областной драматический театр досрочно завершает творческий сезон – пришло время выезжать из кинотеатра «Атлантика», который последние пять лет был для артистов домом. Об этом и не только «АиФ на Мурмане» побеседовал с заслуженным артистом РФ Александром Водопьяновым.

Прощай, «Атлантика»!

Александра Михова, «АиФ на Мурмане»: – Александр Александрович, надо признать, мурманчане были поражены вашей прекрасной физической формой: в новом спектакле вы много прыгаете, падаете, карабкаетесь. Тяжело он вам дался?

Александр Водопьянов: – Конечно, этот спектакль и физически, и эмоционально очень затратный. Три первые сцены дались непросто: большие, темпераментные, с высоким темпом и ритмом. Главное было их сдюжить и не увязнуть. Я вам так скажу: залезть на стул проще, чем выдержать эти три сцены!

Досье
Александр Водопьянов. Родился в 1946 году в Коле. В 1969 году окончил Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии им. Островского. С 1987 года работает в Мурманском областном драмтеатре. Дипломант III фестиваля «Полярная звезда», обладатель специального приза за режиссёрскую работу в комедии по пьесе «О-ля-ля!». Заслуженный артист РФ. Возглавляет региональное отделение Союза театральных деятелей РФ.

– За последние пару недель вы сыграли восемь спектаклей! Пожалуй, ни у одного актёра в труппе нет такой загрузки!

– Два и три, и четыре спектакля в неделю было! В театре шли «Профи» и «Rock-n-roll на закате» – от начала и до конца я находился на сцене! Ну а что делать, надо работать! Или можно стоять с алебардой в 16-м ряду и радоваться жизни. Репертуарный план составляли с большим трудом – мы же упаковываемся. Прощай, «Атлантика»!

– Мне показалось или вы с грустью говорите о прощании с «Атлантикой»?

– С грустью, потому что мы выходим на улицу. Возвращение в здание драмтеатра нам обещали через год после начала реставрации – к 100-летию Мурманска. В этом году предстоит отметить 105-летие города-героя, а мы всё ещё висим в воздухе. Должны были заселиться 27 марта, теперь сказали – через полгода. Сейчас начнутся гастроли: что-то будем играть в ДК и НТ им. С. М. Кирова, что-то покажем в области. Надо деньги зарабатывать. От этого и грусть, которую вы приметили.

Там вам не здесь

– После института вы работали в Рязани, Горьком, Тбилиси. Почему решили вернуться на Север?

– В Мурманск я вернулся из Тбилиси, теперь уже открыто говорят, что там сложно жить – совсем другие люди. Сейчас все обсуждают ситуацию с Познером, а сколько таких историй было с простыми людьми!

– Постойте, у нас большая страна, вы могли работать в любом городе, а приехали в Мурманск. Почему?

– Я часто думал об этом прежде. Было желание вернуться домой.

Здесь создавали семьи, налаживали быт, здесь были развлечения – всё было здесь. А чем дальше, тем больше у нас всё стало «там» - в Москве, Петербурге.

– Я почему спрашиваю: несмотря на все призывы «На Севере жить», люди с Кольского полуострова уезжают в огромном количестве. Спрошу у вас как у коренного северянина, что необходимо сделать, чтобы это прекратить?

– Это очень серьёзный вопрос. Многое надо изменить. Раньше люди приезжали на Север, зарабатывали деньги, могли спокойно отдохнуть 52 дня и вернуться. Здесь создавали семьи, налаживали быт, здесь были развлечения – всё было здесь. А чем дальше, тем больше у нас всё стало «там» - в Москве, Петербурге. В небольшой Норвегии или Финляндии не ищут культуру в другом месте, центр культуры там, где есть общность. Мы нашей Кольской землёй обобщены. У нас есть много всего интересного, но мы это показываем кому-то. У нас даже праздники для кого-то. Раньше Праздник Севера был наш, интерес был свой, а сейчас мы ждём, кто из именитых спортсменов приедет.

В театре ещё в 90-е годы возникли сложности с молодым пополнением. Мы сделали набор при пединституте, но ребят подвели. Они должны были получить диплом актёра, а к концу обучения им сказали: «Извините, у нас нет такой программы», – и выдали дипломы преподавателей мировой художественной культуры. Теперь ребятам этим дипломом тычут в глаза. Затем было несколько выпусков в колледже искусств, как раз сейчас выпускаю курс, но следующего набора уже не будет. Александр Калягин (председатель Союза театральных деятелей России. – Прим. ред.) недавно назвал сложившуюся ситуацию катастрофой: в Москве и Санкт-Петербурге 90 % выпускников не уезжают в регионы, они ищут возможности зацепиться в столицах, мелькнуть в сериалах. А на периферии закрывают учебные заведения. Как будут пополняться театры?

Чем хуже отношение к местным людям, тем быстрее они уезжают. И о культуре нужно думать. Культура – то, что объединяет людей и держит. Если дети будут воспитываться на чужой культуре, то они неизбежно захотят уехать.

Прежде обнажённых тел не показывали, а как разрешили – что ни спектакль, то голые бегают! Сейчас это уже надоело, теперь, чтобы произвести впечатление, нужно одеться.

– Тогда вернёмся к культуре. Меня давно терзает вопрос: зачем режиссёры меняют классические постановки до неузнаваемости? Зачастую от сюжета пьесы и героев остаётся одно название.

– Это большое обсуждение. С одной стороны, так поступают, чтобы публика пошла. Прежде обнажённых тел не показывали, а как разрешили – что ни спектакль, то голые бегают! Сейчас это уже надоело, теперь, чтобы произвести впечатление, нужно одеться. Ещё одна причина: режиссёр хочет показать себя больше, чем автора. Есть такая болезнь. Получается, автора убирают и на персонажах создают нечто своё. И когда пьеса совсем уничтожается – тогда это перебор. Но постоянно ставить классику по одному канону тоже неправильно. Время вносит свои коррективы.

Модно говорить не по-нашему

– В 2017 году в интервью вы сказали, что у вас был период несильной занятости и в это время появился «театр на физмате». Что вам даёт возможность преподавать?

– По правде сказать, преподавать я начал ещё раньше – в горьковском училище. Это интересно. Мне важно понять студента, через что можно к нему пробиться. У меня был опыт преподавания фехтования в кукольном отделении, мне тогда ребята написали: «Может быть, мы найдём лучшего специалиста, который будет нас учить, но такого педагога мы больше не найдём». Видимо, это откликнулось.

– Как время гаджетов сказывается на современных студентах?

– Я учу студентов, что текст на бумаге и на экране – это разные вещи. Чтобы сравнить абзац в начале пьесы и в конце, достаточно перелистнуть страницы, а не водить пять минут пальцем по дисплею телефона. Кто-то после наших бесед приходит в библиотеку. Но нынешние студенты очень разные. Они впитали новую манеру жизни, новые слова, порой даже не понимая, что они означают. Сегодня модно говорить не по-нашему. Но такое было и прежде.

– А вы много читаете?

– В последнее время нечасто – очень много работы было: один спектакль сменял другой, в год ставил по две пьесы. Кроме того, работа в колледже, в Союзе театральных деятелей. Скоро буду посвободнее: к постановке готовятся сказка и спектакль, в которых я не участвую. Сейчас ещё надо курс выпустить – грядут госэкзамены.

Люблю перечитать Александра Вампилова. Очень хотелось поставить «Прошлым летом в Чулимске». Даже  со студентами ставил отрывки, чтобы попробовать замысел.

– Чувствуете ли вы ответственность за своих выпускников?

– Конечно, чувствую. Мне очень обидно, что предыдущий курс весь практически разошёлся. В театре были сложности, сокращения, призывы экономить деньги, и студентам в нём места не нашлось. Одного мальчика взяли, но он через год убежал в Петербург. Они же взрослые люди, им нужно как-то себя прокормить, но театр не смог им ничего предложить. А ведь среди них были очень способные ребята.

«Будет городаж!»

– Мы с вами беседуем за месяц до 9 Мая. Вы родились в Коле через год после Победы. Военная тема наверняка вам близка.

– У меня отец воевал, прошёл две войны, в Венгрии был ранен. Брат его, мой дядя, погиб под Сталинградом. Это личная тема для меня.

На репетиции в зале сидели незанятые актёры, слышу: хлюп-хлюп. Думаю, я-то ещё ничего, а они уже все хлюпают.

Я поставил спектакль «Не покидай меня…». Хотя главный режиссёр отговаривал, но, когда я внимательно изучил пьесу, появилось огромное желание это сделать. У меня был ком в горле после прочтения. И он просто так не проходил. А если сделать постановку? Сделали. На репетиции в зале сидели незанятые актёры, слышу: хлюп-хлюп. Думаю, я-то ещё ничего, а они уже все хлюпают. Так мы хлюпали все репетиции. Взрослые люди на спектаклях плакали. А там всё просто: молодые девчонки идут погибать. И всё. Больше в этом спектакле ничего нет.

– Но ведь и на «Папе» многие плакали. Получается, мы за этими эмоциями и идём в театр?

– Да. За этими эмоциями. При том публичными эмоциями. Когда рядом смеются, плачут, возмущаются. На первых спектаклях «Rock-n-roll на закате», царствие небесное, Серёжа Гронский признался, что плакал. Молодой актёр плакал, знакомая моя. А я когда делал спектакль, даже не предполагал, что люди будут плакать. Почему? Вся эта история накладывается на опыт, воображение зрителя. И это само прорастает. Как раньше говорили авторы, ну что, смеялись? Смеялись! А плакали? Плакали. А вот так – а-а-ах! – делали? Делали. «Будет городаж!» Значит, города разберут эту пьесу.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах